Что Вы читаете? Художественную прозу очень редко, да и то только тех писателей, в которых я уверен, что они не разочаруют. Максимум пять художественных произведений в год. Все остальное — специальная литература: эзотерическая, историческая, психологическая. Особенно часто я читаю все новое из области физики, астрофизики, потому что мне необходимо знать эти вещи для написания книг. Одна из Ваших книг (“Магацитлы”) — является прямым продолжением “Аэлиты” Толстого. Не страшно было тягаться с классиком? Страшновато, признаюсь. Но дело в том, что этот роман в свое время на меня очень сильно повлиял. Мне в нем все нравилось: и атмосфера таинственности, и романтическая история любви землянина и марсианки, хотя марсианка Аэлита довольно условная: она потомок тех магацитлов, которые переселились в свое время на Марс. В молодости я читал эту книгу два десятка раз и запомнил до мельчайших подробностей. Эта история меня потрясла. Никогда не думал, что возьмусь за продолжение какого-то произведения: у меня и своих идей всегда было достаточно, их и сейчас много, я даже боюсь, что не смогу реализовать их за оставшееся время. Но лет десять назад я все-таки стал подумывать о продолжении “Аэлиты”, поскольку тянет меня на этот толстовский Марс, и ничего поделать не могу. Пробовал и раньше писать — ну не получалось, и все тут. А тут сел и написал. Кстати, главы от имени инженера Лося написаны языком, стилизованным под язык Толстого: короткие фразы, экзотические повороты. Тот же русский язык, только более насыщенный, более старый. Прямым продолжением считать этот роман нельзя: все-таки в основе лежит моя идея. Моя идея вернуться в мир, описанный Толстым. Я доволен реакцией читателей. Книга разошлась почти мгновенно, кстати. Но вряд ли я решусь на написание продолжения еще какого-нибудь произведения. И своих идей, повторю, хватает. Создание продолжения — это большая ответственность... Конечно! Во-первых, нельзя написать хуже. Можно написать иначе, но мне удалось соединить стиль писателя начала ХХ века и свой стиль, акцентированный на экшен, более торопливый. Наверняка были читатели, которым не понравилась Ваша идея. Вы знаете, пока не нашлось. Мне приходит масса писем по электронной почте, но пока ни один читатель не осудил произведения. На днях выходит в свет третья книга трилогии о черном человеке — “Черное время”. Не могли бы Вы более подробно рассказать о самой трилогии и ее последней части? Пересказывать написанное — бесполезно: на это уйдет слишком много времени. Это нужно читать. Когда я начинал писать “Черного человека”, у меня были одни концепции, одни задумки. Они менялись по мере продвижения работы над трилогией. В последнее время сплошь и рядом авторы сериалов, заявившие изначально три или, скажем, пять томов того или иного произведения, пишут их еще больше. Не думаете ли Вы о четвертой части своей трилогии? Я никогда не загадываю. Если у меня возникнут какие-то новые замыслы, новые повороты этого сюжета, тогда я возьмусь за продолжение. Если нет — то не стану тратить время. В русской литературе уже встречался такой персонаж, как Черный человек. Есть связь между Вашим героем и Черным человеком, допустим, Есенина? Никакой связи нет. Это мой собственный персонаж. Вы говорите о том, что у Вас много замыслов новых книг. Это будут фантастические произведения или Вы планируете экспериментировать с жанрами? Как можно определить тот же роман “Смерш-2” — это фантастика или нет? Затрудняетесь? То-то. Там есть некоторые допущения, повороты сюжета. Но вообще это наша реальная жизнь, немного утрированная, доведенная до гротеска, особенно в мистическом плане. Этим приемом пользовались многие писатели и до меня. “Мастер и Маргарита” Булгакова — фантастика или нет? Повести Гоголя — фантастика или нет? “Альтист Данилов” Орлова — как его классифицировать? Мы по привычке можем отнести эти произведения к фантастике, но тогда и 90% другой литературы автоматически попадают в этот разряд. Если в произведении идет речь о космосе, звездах и прочем — тогда понятно. А если о нашей земной реальной жизни — тогда вопрос спорный. Я пытаюсь приоткрыть завесу тайны — нам же далеко не все известно о ней. Существует масса явлений, которых мы просто не видим.